В. В. Медушевский. Учебные материалы к курсу анализа музыки. Классико-романтическая форма

В классико-романтической форме разом поменялось все — ибо все из одного, а не одно из многого. Что это новое одно? — Развитие! Ради него классицизм отказался от барочного развертывания надмирного аффекта во времени. Аффект — то, что «всегда» и «вообще»: в модусе долженствования, в заповеди богосознания, смотрения на все взглядом вечности — sub specie aeternitatis.

Источником же развития становится «мотив», в переводе — «движущий». Его движущая сила — в конкретности «здесь и сейчас»: именно этой секунды, именно в этих конкретных обстоятельств (воплощаемых с помощью новой исполнительской интонации). Мотив в формах развития рельефнее «ядра» в формах развертывания. Ядро — как бы тезис, далее осмысливаемый. В мотиве — пружинка воли с напряжением жизненных сил.

Вечность не отменяется (что было б смертью музыки!), но возводится в цель развития, которая духовно возвышает и сам мотив как импульс движения, и развитие как следствие импульса.¹ Так возникает эффект живой целеустремленности, волевой направленности, напряженного тяготе ния предыдущего к последующему, надежды на будущее, пророчественного ожидания кульминаций, реального притока сил. Отсюда возможность борьбы и подвига, жертвы, коллизий, различных жизненных перемен.

Принцип развития потребовал новой исполнительской интонации, ² способной передать эффект сиюминутности с напряжением сил и подключением воли. Ярчайший пример — открытый мангеймцами прием оркестрового crescendo, во время которого первые слушатели инстинктивно встали с мест. Какая сила подняла их? Именно живое окрыление духа, готового к подвигу. Изменились все прочие стороны интонации. Ради трепетной сиюминутности преобразился метр. В барокко ощущение вечности передавалось непрестанно-ровным струением восьмушек, четвертей или иных счетных долей. В чарующей сиюминутности классико-романтического метра — контрастно-диалогичное сопряжение опорных долей с небесно-подхватывающими энергиями слабого времени. Стал возможен прием al niente («до ничего») в женских окончаниях с эффектом улетания в небеса ради глотка кислорода надежды на чудесные радости впереди (например, в теме ре-минорной Фантазии Моцарта). Им виртуозно владеют Плетнев, Горовиц, Г. Соколов. Отчасти и ради этого чуда совершенствовалась механика роялей.

На высшем масштабно-временном уровне формы четко обозначился функциональный контраст устойчивости-неустойчивости — для упругого динамизма развития.

От «мотива» в XVIII веке во Франции образован глагол «мотивировать» — «раскрывать мотивы поступков». Им удобно обозначить новую установку для исполнителей классико-романтической музыки: они должны интонационно мотивировать каждый новый поворот в линии развития (новую фразу, паузу, кульминацию, новую тему, новый раздел формы), выявляя действующие там силы. Виртуозное слышание новой интонации возвело исполнительство в самостоятельную ветвь музыкального искусства, потеснившую импровизацию и потребовавшую перестройки музыкального образования.

__________________________________________________________________

¹ _{Направленность к высшему совпадает с вектором стрелы времени, выпущенной не наугад, но летящей в Царство Небесное. Откуда музыка взяла это новое соотношение времени с вечностью и почему его новая красота не опровергает, а дополняет красоту барокко? Слово «вечность» в индоевропейской этимологии означает силу жизни. Вечность — преизбыточествующая жизнь в Духе Святом, синоним Царствия Божия. Она одновременно — и над временем, как небо над головой (и это отражено в барочном принципе развертывания), и в конечной цели времени, когда река времени втечет в океан вечности (на этой устремленности основывается музыкальное развитие). Сказано о Духе: «Он с вами пребывает и в вас будет». И о Царствии: «Да приидет Царствие Твое», «Царствие Божие внутрь вас есть». Музыка — язык вечности .}

² _{Интонация — энергийный смысл, воплощаемый в единстве всех сторон звучания (подобно тому, как в лице он передается конфигурацией всех мимических мышц: к примеру, нарушение симметрии в любой группе мышц — знак лживости).}